Мороженщик   ::   Миллер Рекс

Эйхорд машинально отметил промелькнувшую мысль и чуть не спросил Большого Эла из Норвегии: «Эй, Алан, это и есть твой футуристический фьорд?»



Северный Бакхед

Сегодня, сидя в гостиной, папаша очень сильно налакался, а в таком состоянии становился непредсказуем. Иногда груб и похотлив, и тогда секс бывал жестоким, неприятным. Но случалось, вел себя нежно, терпеливо и внимательно. Иногда он падал, засыпал и храпел, как сапожник. Или становился веселым и разговорчивым, обещал увезти ее и показать весь мир. Иногда он пил в мужской компании или на вечеринках, а выпив, мог стать очень благодушным, но мог и погрустнеть, задуматься и угрюмо молчать. Изредка же становился ледяным и очень опасным.

Она стояла перед зеркалом обнаженная и босиком, разглядывая себя и вытираясь после восхитительной пенящейся ванны. Она любила свое тело, потому что еще и теперь была очень красивой женщиной. И очень удачливой. Тонкие кости делали ее невероятно изящной. «Беверли-Хиллз» были безупречны, де слишком большие, но и не слишком маленькие, а ягодицы высокие, красивой формы. Гормональные лекарства и оральный секс изменили голос, и без того достаточно высокий, и кожу, которая прежде являлась главным предметом ее огорчений.

Ники не считала себя совершенством. Ее волосы были слишком жесткими, впрочем, она могла позволить себе купить самый лучший парик. Овал нижней части лица был несколько шире, чем ей нравилось, но папаша утверждал, что это подчеркивает индивидуальность, и окидывал ее восхищенным взглядом. Он любил смотреть на ее длинные стройные ноги на высоких каблуках.