Смилодон   ::   Разумовский Феликс

Штаны у Барабаса были замечательные, крепкие, из оленьей кожи, на длинном, с кошельком, ремне. Только вот жаль, надевались они на голое тело, без белья. Сапоги были высоки, с отворотами и под стать штанам — стаченные не столь ладно, сколь крепко, и также без малейшего намека на носки, чулки или портянки. Зато в правом обнаружился нож — не привычный на Руси засапожник, с изогнутым шляхом и темляком, нет, прямой и широкий, называемый в народе кошкодером. Ну и то хлеб. Натянул Буров штаны, обулся, по примеру предков, на босу ногу, надел грязную, с кружевными манжетами, рубаху, сверху длинный, чуть ли не до лодыжек, камзол, напялил шляпу. Все вонючее, не стиранное вечность, но… тем не менее защищающее от свежести ночи. А кошелек-то на поясе объемист, тяжел и набит так, что никакого звона. Может, все не так еще и плохо. Одет, обут и при проклятом металле, а главное — свободен. Ни тебе собачек гавкающих, ни сволочи конвойной. А что кареты ездят да по-французски лопочут — не беда, разберемся, какие наши годы. Сейчас программа-минимум — пожрать. И чтобы без эксцессов.

Однако без эксцессов не удалось. Когда Буров вышел к костру и уселся на почетное драное кресло, один из амбалов привстал, медленно придвинулся и вдруг заорал испуганно, изумленно и пронзительно.