Сотрудник гестапо   ::   Гофман Генрих

Да мало ли у него их было!… Возле великих людей всегда почитательницы вьются. Видел я однажды, как Лемешев из Большого театра выходил. Поклонницы чуть на кусочки его не разорвали, все автографы вымаливали. С большим трудом он от них отбился. А у Чайковского, думаете, меньше их было? Ничуть! Вон как Россию прославил. На весь мир прогремел.

- А немцы в сорок первом его дом под Москвой осквернили,- с грустью сказала Валентина.

- Откуда вы это взяли? - спросил Дубровский.

- В наших газетах было написано. Только не помню, как этот город называется.

- В Клину его дом, и музей там же,- напомнил Дубровский.

- Да-да! Точно. Город Клин! - оживилась Валентина.- Там еще фотография была напечатана.

- Вот вам и культурный народ,- вмешалась в разговор Елена.- А вы еще им служите,- сказала она, укоризненно глянув на Дубровского.

- Но если не ошибаюсь, ведь и вы у них работаете.

- У нас другого выхода нет. Иначе пошлют в Германию. Да и есть надо. Только на работе и кормимся.

- А мне, думаете, слаще? И у меня небольшой выбор: или лагерь военнопленных, или служба в качестве переводчика. Не захотел пухнуть с голоду в лагере, вот и согласился у них работать.

- Сейчас многие так. Иван Козюков тоже…- с грустью проговорила Валентина.

- А-а! Это Леночкин приятель? - воскликнул Дубровский, припомнив разговор с девушками во время знакомства.

- Он самый! - с достоинством ответила Елена.

- Ну что ж, познакомили бы и меня с ним. Четверо - это уже компания.