JК
Спор с дьяволом :: Прашкевич Геннадий
Страница: 15 из 15Тишина «города Сол» тоже меня не убаюкивала.
Бэрдоккское дело, моргачи из Итаки, ребята с фирмы «Счет», коричневые братцы, Лесли, пытающийся подставить мне ногу, — я знал, какие диковинные злаки могут произрастать в тишине. В конце концов, мой опыт опирался не только на эти дела, но и на службу в Стамбуле и в Бриндизи, на «домашнюю пекарню», в которой АНБ выпекает вовсе не булочки…
Пришаркивая, легонько волоча ногу, дымя дешевой сигарой, я, как заведенный, бродил по саду — не столько утомительное, сколько раздражающее занятие.
Легкий зовущий свист заставил меня насторожиться.
Я прислушался.
Свист повторился.
Не отзываясь, я бесшумно приставил к стене валявшуюся в траве лесенку, и внезапно поднялся над украшенным битым стеклом гребнем.
На дороге стоял человек.
Он приветливо ухмыльнулся. Он красноречиво похлопал короткой толстой рукой по накладному карману куртки, из которого торчала плоская фляжка. Маленькие глазки, слишком близко поставленные к переносице, помаргивали. Они были уже с утра затуманены алкоголем. Затасканные шорты, сандалии на босу ногу, желтая спортивная майка — тоже мне, бывший грек! Таких толстячков сколько угодно в любом уголке Файв-Пойнтса или Хеллз-Китчена. Но это, несомненно, был бывший грек Иктос.
— Новый садовник мистера Беллингера?
Для верности он навел на меня толстый указательный палец.
— У тебя-то, наверное, есть язык, — добродушно предположил он. — Спускайся на травку.
Бэрдоккское дело, моргачи из Итаки, ребята с фирмы «Счет», коричневые братцы, Лесли, пытающийся подставить мне ногу, — я знал, какие диковинные злаки могут произрастать в тишине. В конце концов, мой опыт опирался не только на эти дела, но и на службу в Стамбуле и в Бриндизи, на «домашнюю пекарню», в которой АНБ выпекает вовсе не булочки…
Пришаркивая, легонько волоча ногу, дымя дешевой сигарой, я, как заведенный, бродил по саду — не столько утомительное, сколько раздражающее занятие.
Легкий зовущий свист заставил меня насторожиться.
Я прислушался.
Свист повторился.
Не отзываясь, я бесшумно приставил к стене валявшуюся в траве лесенку, и внезапно поднялся над украшенным битым стеклом гребнем.
На дороге стоял человек.
Он приветливо ухмыльнулся. Он красноречиво похлопал короткой толстой рукой по накладному карману куртки, из которого торчала плоская фляжка. Маленькие глазки, слишком близко поставленные к переносице, помаргивали. Они были уже с утра затуманены алкоголем. Затасканные шорты, сандалии на босу ногу, желтая спортивная майка — тоже мне, бывший грек! Таких толстячков сколько угодно в любом уголке Файв-Пойнтса или Хеллз-Китчена. Но это, несомненно, был бывший грек Иктос.
— Новый садовник мистера Беллингера?
Для верности он навел на меня толстый указательный палец.
— У тебя-то, наверное, есть язык, — добродушно предположил он. — Спускайся на травку.