JК
Страна теней (Народный перевод) :: Уилсон Колин
Страница: 472 из 575Найл ничего не понимал в фабриках и конвейерах, так что толком не разобрался в том, что видел.
В этот момент его резко вернули в собственное тело, к его ушибам и синякам. Кто-то хотел проникнуть в его сознание. Первая мысль — это мама пытается восстановить контакт, и Найл открыл своё сознание, чтобы войти в состояние облегчающее восприятие слабых вибраций. Но через пол минуты проникновение прекратилось.
Потом снаружи от двери включился свет и раздался звук отпираемой задвижки.
Человек, который вошел, был горбуном, и даже в этом бедном свете было очевидно, что он был одним из "экспериментов" Мага. Один глаз его был нормален. Другой был настолько велик, что торчал из его лица подобно теннисному шару. Его нос был также в несоразмерно большим, и к тому же свёрнутым набок. Горбун внес поднос, который он поставил на кровать. Там был маленький кусок хлеба и чашка воды.
Часов у Найла уже не было, потому он спросил:
— Который час?
Он говорил телепатически, но тюремщик ответил нормальной речью:
— Я не могу сказать.
Найл спросил:
— Почему? Разве ты не знаешь?
Человек ответил бесстрастно:
— Я не могу сказать.
Он имел некоторый дефект речи, как будто его язык был слишком большой для его рта. Без лишних слов, он повернулся и вышел из камеры. Слабый внешний свет потух.
Найлу хотелось есть. Несмотря на раздутую губу, он быстро съел хлеб и выпил воду. Еда имела неприятный привкус, подобный нефти.
В этот момент его резко вернули в собственное тело, к его ушибам и синякам. Кто-то хотел проникнуть в его сознание. Первая мысль — это мама пытается восстановить контакт, и Найл открыл своё сознание, чтобы войти в состояние облегчающее восприятие слабых вибраций. Но через пол минуты проникновение прекратилось.
Потом снаружи от двери включился свет и раздался звук отпираемой задвижки.
Человек, который вошел, был горбуном, и даже в этом бедном свете было очевидно, что он был одним из "экспериментов" Мага. Один глаз его был нормален. Другой был настолько велик, что торчал из его лица подобно теннисному шару. Его нос был также в несоразмерно большим, и к тому же свёрнутым набок. Горбун внес поднос, который он поставил на кровать. Там был маленький кусок хлеба и чашка воды.
Часов у Найла уже не было, потому он спросил:
— Который час?
Он говорил телепатически, но тюремщик ответил нормальной речью:
— Я не могу сказать.
Найл спросил:
— Почему? Разве ты не знаешь?
Человек ответил бесстрастно:
— Я не могу сказать.
Он имел некоторый дефект речи, как будто его язык был слишком большой для его рта. Без лишних слов, он повернулся и вышел из камеры. Слабый внешний свет потух.
Найлу хотелось есть. Несмотря на раздутую губу, он быстро съел хлеб и выпил воду. Еда имела неприятный привкус, подобный нефти.