Наше дело - табак   ::   Рясной Илья

- А ты и есть законченный преступник, - сказал Ушаков и, не в силах сдержаться, выдал то, что накипело: - Вы все растащили, до чего ручки ваши загребущие дотянулись. Все изгадили. От вас исходят ядовитые миазмы. Где вы там подкуп, разборки, взятки. Там кровь льется... А что вы сделали с нашим городом, который раньше самым спокойным городом в Советском Союзе был! Во что превратили!.. Вы как болезнь, которую нужно глушить антибиотиками.

- Я ему уже палача предлагал, - усмехнулся Гринев.

- Во, поперла классовая ненависть, - хмыкнул Сапковский, который моментально расслабился, поняв, что на этот раз все закончилось благополучно.

- Классовая? Это уже интересно, - посмотрел на него с насмешкой Ушаков.

- А хотите откровенно? - спросил Сапковский.

- Давай.

- Да вы просто нам завидуете. Всему. Костюмам, какие мы носим. Машинам, на которых мы ездим. И вся эта классовая ненависть от ощущения бессилия добыть все это... Вы же... Вы же никто. - Слова лились из Сапковского - нервно, неудержимо, он не мог совладать с собой, хотя и понимал, что городит лишнее. Вы упиваетесь ощущением власти над людьми, припертыми к стене. А без этой власти вы нули без палочек. Завтра вышибут на пенсию - и вам не светит ничего. Вы не способны заработать деньги. Потому как созданы такими, что из арифметики знаете только одно действие - делить. Вы псы голодные на цепи, и хозяин вас даже кормить нормально не считает нужным, так, кинет отбросы, чтобы с голоду не сдохли. Вы же задарма от злобы да от обделенности в горло кому угодно вцепитесь.