JК
Танцы мужчин :: Покровский Владимир
Страница: 58 из 127Работа!
Старик распрямился, отряхивая колени. Это очень странное смешение чувств - радость и панический страх от того, что ты способен по этому поводу испытывать радость.
- Конечно, конечно. Э-э-э, пройдемте. Я покажу вам дом.
- Но... мы бы хотели сначала...
- Да-да?
- Удостовериться, что...
Второй скаф крикнул вдруг с раздражением:
- Да снимите же вы, наконец, свою вуалетку!
ТОМЕШ
...носился по ярко раскрашенным пустым улицам, стараясь не попадаться на пути паукам. Однако потом это стало невозможным, скафы были уже везде, и он не выдержал, бежал от машины, от всего, укрылся в ближайшем найденном тайнике, поблизости от памятника Первым.
ХАЯНИ
Паук Дайры плыл на высоте пятисот метров. Внизу игрушечным макетом застыл город, с пустыми улицами, с разноцветными дисками парков, с домами, один из которых являлся частью замысловатого орнамента, очень неоднородного, иногда просто безвкусного (даже сумасшествие способно на глупости и штампы, на штампы - особенно) и даже для привычного взгляда очень странного: был в этом орнаменте словно бы стержень, графическая основа, только она никак не улавливалась, а лишь намекала на свое существование. Никто сейчас уже и не помнил, что первоначально план Сантареса представлял собой квадрат с координатной сеткой улиц - рой безумия в клетке здравого смысла.
Старик распрямился, отряхивая колени. Это очень странное смешение чувств - радость и панический страх от того, что ты способен по этому поводу испытывать радость.
- Конечно, конечно. Э-э-э, пройдемте. Я покажу вам дом.
- Но... мы бы хотели сначала...
- Да-да?
- Удостовериться, что...
Второй скаф крикнул вдруг с раздражением:
- Да снимите же вы, наконец, свою вуалетку!
ТОМЕШ
...носился по ярко раскрашенным пустым улицам, стараясь не попадаться на пути паукам. Однако потом это стало невозможным, скафы были уже везде, и он не выдержал, бежал от машины, от всего, укрылся в ближайшем найденном тайнике, поблизости от памятника Первым.
ХАЯНИ
Паук Дайры плыл на высоте пятисот метров. Внизу игрушечным макетом застыл город, с пустыми улицами, с разноцветными дисками парков, с домами, один из которых являлся частью замысловатого орнамента, очень неоднородного, иногда просто безвкусного (даже сумасшествие способно на глупости и штампы, на штампы - особенно) и даже для привычного взгляда очень странного: был в этом орнаменте словно бы стержень, графическая основа, только она никак не улавливалась, а лишь намекала на свое существование. Никто сейчас уже и не помнил, что первоначально план Сантареса представлял собой квадрат с координатной сеткой улиц - рой безумия в клетке здравого смысла.