Не стреляйте в рекламиста :: Гольфман Иосиф
Страница:
41 из 434
В первый же вечер он заговорщицки предложил вожатому "трахнуть Маню", то есть, Марию Бочкину, унылую девицу лет пятнадцати, у которой приводов было больше, чем пальцев на руках и ногах. Разговор состоялся в спальне 1-го отряда.
Ефим в первую секунду не нашелся с ответом. Атаман счел это согласием и крикнул:
- Маня, заходи!
Маня вошла. И, тупо глядя под ноги, остановилась у двери. Ефим не придумал ничего лучше, как с досады метнуть в нее подушкой. Маня вышла.
Атаман ничуть не смутился. Но жизнь у Береславского настала сложная. Отрядом явно рулил не он. И уж точно не воспитательница предпенсионного возраста. И даже не Француз, сильно загруженный общелагерными делами. Ефим понял, что "погоняло"* у пацана появилось не случайно.
В отряде, кстати, был единственный мальчик, который каждое утро здоровался со взрослыми, не сквернословил и даже не курил. Ефим еще подумал, что не все они такие конченные. Но через пару дней подъехал к воротам милицейский ярко-желтый "луноход" и вежливого мальчика забрали. Оказалось, он был под следствием, и теперь ему светило от трех лет и выше по 117-й статье*.
Атмосферка сгущалась. Ефим не любил проигрывать, и Атаман любил побеждать. Причем все делал так, что не придерешься. Скажем, утром исчезли туфли Береславского (он спал тут же, в спальне воспитанников). Дурацкая ситуация полдня ходить по лагерю босиком.
Потом туфли нашлись. На крыше. Когда Ефим лез за ними, детишки разве что не улюлюкали.
Но уже через неделю ситуация изменилась.
|< Пред. 39 40 41 42 43 След. >|