Не стреляйте в рекламиста   ::   Гольфман Иосиф

Пацану было от силы лет десять, у него отсутствовали один передний зуб сверху и один снизу. Не нужно было быть дантистом, чтобы понять, что это не имеет отношения к смене молочных зубов. Курносый нос и оттопыренные большие уши выглядели бы умилительно. Но вот глаза все портили.

Этим глазам было лет сто двадцать. И кроме лукавства и неподдельного оптимизма в них читались опыт и жестокость. Ефим вздрогнул, почему-то вспомнив мальчишку из запретного двора.

- Вот и он, - со вздохом констатировал педагог.

- Вы хотите его в первый отряд? - удивился Береславский. - Он же маленький!

- Это у тебя маленький! - заявил Атаман. Окружающие заржали, оценив шутку.

- Не такой уж он маленький, - безрадостно сказал Француз. - Тринадцать лет. Еще бы годок - и сейчас бы он не досаждал обществу. А так - мы должны перевоспитывать.

- Понял, студент? - строго спросил Атаман. Он был неплохо информирован: Ефим прежде появлялся здесь лишь дважды, когда договаривался с Французом о работе и проходил инструктаж.

- Понял, - Ефим принял вызов и внимательно осмотрел парня. - Будешь в моем отряде.

- А ты в моем, - хохотнул Атаман.

На том и порешили.

Вообще спецлагерь "Радуга" имел забавное устройство. Как объяснил Француз: "Мы здесь работаем с теми, кого пока нельзя посадить". Поэтому стен и "колючки" по периметру не было. Но курить - разрешалось, свежие наколки наказывались, мат рассматривался как малое зло.

Атаман в то лето попортил Береславскому немало крови.