В канун Рагнарди   ::   Чешко Федор

— Один из нас? — Виктор обалдело заморгал. — Кто?

Нечеловек вскинул руку, ткнул тощим негнущимся пальцем левее Виктора. И раздался вопль — первый за все это время истерический крик вырвавшегося на волю животного ужаса:

— Меня?! За что, почему меня?!

И только когда нечеловек заговорил, отвечая, Виктор догадался, на кого пал выбор упырей.

Казалось, что голос нечеловека стал теперь спокойнее и мягче, чем прежде, что в нем едва заметно оформилась нотка сочувствия... Или это только казалось Виктору, или слишком уж хотелось ему, чтобы забрезжило хоть что-нибудь человеческое в нечеловеке?

— Породители выбрали тебя, потому что ты был единственным, осознавшим реальную ценность вашего мира, единственным, кто понял, что ваш мир достоин лишь участи, предопределенной ему Породителями.

— Неправда! — Толик сорвался на сиплый визг, отчаянный, неразборчивый. — Я думал не так! Я не хочу как вы! Вы не сможете, не получится у вас, я же не хочу!

Нечеловек улыбнулся вяло и пусто.

— Породителям нужна твоя память и часть подсознания. Прочее будет заблокировано и подавлено.

Нечеловек умолк, и некоторое время в будто потемневшей от последних слов комнате слышались только сдавленные рыдания Толика. А потом зазвучал страстный, дрожащий от обиды голос Наташи:

— Но ведь это безнравственно! Разве вы не понимаете, как это безнравственно?! И наш мир...