В канун Рагнарди   ::   Чешко Федор

Он может быть и страшный, и плохой, но ведь это вы с вашими породителями его таким сделали!

Нечеловек в искреннем недоумении изломил брови, глаза его насмешливо округлились, будто это снова уважаемый подчиненными шеф Валентин Сергеевич выслушивает очередную нелепость кого-либо из них.

— Безнравственно? А как выглядят ваши исследования с точки зрения подопытной мышки, Наталья Дмитриевна? Вы ведь не считаете безнравственным ставить опыты на живых моделях, и это правильно.

Наташа опешила:

— Но ведь мыши — не люди!

— В вас все еще жив Хромой, Наталья Дмитриевна, — усмешка нечеловека сочилась брезгливой жалостью. — «Немые — не люди»... Что есть разум? Количество извилин в мозгу? Но у любого дельфина их больше, чем у вас. Членораздельная речь? Всего лишь один из бесчисленного множества способов общения. И далеко не самый совершенный из них. Рука? Умение преобразовывать мир? Уродство, порожденное плохой приспособляемостью к окружающей среде, не больше. Что еще? Абстрактное мышление — пифагоровы штаны? Насекомые создают правильные геометрические постройки, не имея ни малейшего представления о геометрии, в силу устройства своего мышления — так не выше ли тот тип устройства мышления, в котором знания, с трудом постигаемые вами, заложены изначально, с рождения? Так что такое разум? Искусство? Подлинное искусство вам недоступно, как недоступно великое единение разума, свойственное Породителям, или... муравьям. И, кстати, что вы знаете о музыке танца пчел? Она недоступна вашему пониманию...

И главное.