Внедрение   ::   Уотсон Йен

Покосившись на Дженниса, он понял, что того просто тошнит. Капкан был поставлен хитроумным охотником, и он угодил в него. А все эта память, будь она неладна. И языковая ловушка – он должен был знать.

– Любой четырехлетний ребенок может продолжить этот детский стишок, – заявил Соул с побагровевшим лицом. – А представьте такой случай, когда вы вставляете одинаковые фразы: «Вот солод, который крыса, которую кот, которого пес, боится – убивает – ест». Что скажете? Грамматически правильно – но едва ли понятно. Проникните в имбеддинг чуть дальше – и вы закончите поэмой Русселя. Сюрреалисты пытались даже построить специальные машины для ее чтения. Но самое чувствительное, самое подходящее устройство для языковой переработки, известное нам – наш мозг. И он загнан в угол.

– Почему же, Крис?

Казалось, Цвинглер смотрит с хитрецой, но голос американца звучал искренне. Соул сбивчиво стал объяснять, заметив, однако, что Сэм ответил на это благодарным взглядом.

– Ну, давайте вспомним, что речевые процессы зависят от объема информации, которую мозг может сохранять в краткосрочной памяти…

– А общий итог зависит от времени, которое понадобится, чтобы работа краткосрочной памяти стала перманентным и химически связанным процессом – перейдя с электрического уровня на химический?

– Совершенно справедливо. Но перманентная форма непрактична для каждого слова – нам важно запомнить базовое обозначение.