Нет, мальчики, у «Капронского Ангела» подлинных слов нет. Те слова, что вы поете, — временная замена. Говорят, что достославный Ангел унес слова с собой на небо после победы над Белой Дьяволицей, оставив только мелодию. Или что с тех пор слова вообще утрачены. Но все знают: Капрона не может быть истинно великой, пока слова эти не будут найдены.
— Иначе говоря, — с досадой сказал дядя Умберто, — «Капронский Ангел» есть такое же заклинание, как и всякое другое. А без должных слов любое заклинание — даже божественного происхождения — действует вполсилы. — Он подобрал свою мантию, так как карета дернулась и остановилась у университета. — А мы — как последние олухи — обязались закончить то, что сам Господь оставил незавершенным. Вот она — человеческая самонадеянность. — И, уже выходя из кареты, заверил Старого Никколо: — Я загляну во все рукописи, какие только знаю. Где-то должен быть ключ. Ну и ливень! Проклятье!
Дверь захлопнулась, и карета снова дернулась.
— А что, Петрокки тоже обещали разыскать слова? — спросил Паоло.
Рот Старого Никколо сердито сжался в кружок:
— Обещали. И я умру от стыда, если они опередят нас.
Он не договорил, потому что карета накренилась, огибая угол, и въехала на Корсо. Струя воды хлестнула мимо окна.
Доменико бросило вперед:
— Не сказал бы, что этот там умеет править, а?
— Помолчи! — цыкнул на него Старый Никколо, а Паоло прикусил язык: так сильно его несколько раз тряхнуло. Что-то разладилось.