О, счастливица!   ::   Хайасен Карл

Бод попытался сымпровизировать:

– Во всем есть плохое и хорошее, Пухл. Мы, белые люди, несем ответственность – мы вымирающий вид. Как единороги.

Пухл не унимался. Он вспомнил, что когда-то владел полуавтоматической винтовкой сорок пятого калибра, сделанной в Югославии или в Румынии или в каком-то еще богом забытом месте и дававшей осечку на каждый четвертый или пятый выстрел.

– Так вот это было плохое ружье, – заявил он, – а плохих телок у меня отродясь не бывало.

Они спорили до закрытия, Бод придерживался позиции, что ополченцы должны вступать в плотские отношения только с чистокровными белыми христианками европейского происхождения, во избежание появления на свет ребенка от нечистого союза. Пухл (не желавший ограничивать свои и без того немногочисленные возможности) настаивал, что белые люди морально обязаны распространять свою превосходную генетику сплошь и рядом, а значит, иметь секс с любой захотевшей этого женщиной, невзирая на расу, вероисповедание и традиции.

– Да и потом, это ж ясно как день, – добавил он, – Эмбер белая как стиральный порошок для детских пеленок.

– Ага, только ее парень – мексикашка. Это делает ее мексикашкой по умолчанию, – сказал Бод.

– Можт, заткнешься, а?

– Суть в том, что нам надо быть осторожными.

Управляющий дважды выключил и включил свет, и ресторан начал пустеть. Бод попросил коробку куриных крылышек с собой, но мальчик-негр, убиравший посуду, объяснил, что кухня закрыта.