Возьми меня в Калькутте   ::   Прашкевич Геннадий

Молодыефантасты и поэты громко заржали - рассказ Королева пришелся им по душе. Но пригнувшийся к столику безбровый и рыжий все так же быстро попрекал тучного и сердитого:

- Ты извини, говорю. Просто извини, без всяких там. Ты известно какой. У тебя воробей крошки из рук не возьмет.

- А я и не дам.

- Нет, ты у меня все же полковник.

Улучив момент, Шурик вынул из кармана газету.

- Смотри, - сказал он фантасту в темных очках. - Про вас тут пишут. И снимок имеется. Вот тут... Это ты, да?

- Похоже.

- А это? Кто рядом?

- А вот, - кивнул фантаст в темных очках в сторону военного фантаста. - Не узнал?

- Узнал, конечно. А это?

- А это Люха, - мотнул головой фантаст в темных очках. - Он не писатель.

- А как он попал на снимок?

- Да как? Известно... Гуляли.

Я валялся на диване, вдыхал вечернюю прохладу, иногда делал глоток из пивной банки, стоявшей тут же, рядом с диваном. Я слышал музыку, передаваемую программой "Хоризонт" и умолял небо об одном - пусть никто мне не помешает! Ведь Шурик все чаще и чаще оглядывался на дверь бара. Как так? Неужели потерянный муж Люции Имантовны действительно здесь, в городе? Неужели он действительно посещает Домжур?

И дверь бара приоткрылась.

Шурик напрягся.

Фантаст в темных очках назвал человека, снятого вместе с молодыми фантастами и поэтами, Люхой, но в бар вошел Иван Сергеевич Березницкий тот самый пропавший муж Люции Имантовны, доставивший ей столько переживаний.