JК
Время - московское! :: Зорич Александр
Страница: 61 из 174Единственное, на что оказались способны Танины спутники после инвентаризации Коллекции, так это на словесные описания того, как всем хреново.
– Уважаемые господа, может ли мне кто-нибудь внятно пояснить, что происходит в организме, когда наступает невесомость? – вопрошал Башкирцев, выписывая очками в черепаховой оправе, зажатыми между большим и указательным пальцами, знак бесконечности.
– Сокращается число эритроцитов, – отвечал Никита. Глазами загипнотизированного кролика он следил за движениями очков.
– Эритроцитов? – переспрашивал Башкирцев.
– Ага. И еще – из костей выводится кальций. Это нам в школе говорили, – добавлял Никита. – Если бы я мог тогда представить, что в эту самую невесомость когда-нибудь попаду больше чем на полдня, слушал бы внимательнее...
– И что?
– Ну что... Кости становятся хрупкими, ломкими. Как у стариков, – вслух рассуждал Штейнгольц. – Вскоре начинаются сбои в работе вестибулярной системы, как у беременных...
– Это верно! У меня не прекращается головокружение! И тошнота! – подтверждал Башкирцев.
– Также нарушается работа сердечно-сосудистой системы... – загробным голосом продолжал Никита. – Я уже не говорю про синяки...
Штейнгольц и Башкирцев отвечали Никите согласным мычанием. Таня угрюмо потирала бедро.
Синяков на «Счастливом» она набила больше, чем за все детство и отрочество вместе взятые. Правильно дозировать мышечные усилия оказалось нелегко, особенно – поначалу.
– Уважаемые господа, может ли мне кто-нибудь внятно пояснить, что происходит в организме, когда наступает невесомость? – вопрошал Башкирцев, выписывая очками в черепаховой оправе, зажатыми между большим и указательным пальцами, знак бесконечности.
– Сокращается число эритроцитов, – отвечал Никита. Глазами загипнотизированного кролика он следил за движениями очков.
– Эритроцитов? – переспрашивал Башкирцев.
– Ага. И еще – из костей выводится кальций. Это нам в школе говорили, – добавлял Никита. – Если бы я мог тогда представить, что в эту самую невесомость когда-нибудь попаду больше чем на полдня, слушал бы внимательнее...
– И что?
– Ну что... Кости становятся хрупкими, ломкими. Как у стариков, – вслух рассуждал Штейнгольц. – Вскоре начинаются сбои в работе вестибулярной системы, как у беременных...
– Это верно! У меня не прекращается головокружение! И тошнота! – подтверждал Башкирцев.
– Также нарушается работа сердечно-сосудистой системы... – загробным голосом продолжал Никита. – Я уже не говорю про синяки...
Штейнгольц и Башкирцев отвечали Никите согласным мычанием. Таня угрюмо потирала бедро.
Синяков на «Счастливом» она набила больше, чем за все детство и отрочество вместе взятые. Правильно дозировать мышечные усилия оказалось нелегко, особенно – поначалу.