Все по местам (Хорнблауэр - 5)   ::   Форестер Сесил Скотт

Джерард, второй лейтенант, принял у Буша вахту. Корабль - как бы волшебная мозаика - кто-то встряхнул её, перемешал кусочки, а они тут же выстроились в новом, закономерном порядке.

Хорнблауэр спустился вниз. Полвил уже накрыл к завтраку,

- Кофе, сэр, - сказал Полвил. - Рагу. Хорнблауэр сел. За семь месяцев в море все деликатесы давным-давно кончились. "Кофе" представлял собой черный отвар пережаренного хлеба, и единственное, что можно было сказать в его пользу, так это что он сладкий и горячий. Словом "рагу" именовалась неописуемого вида мешанина толченой сухарной крошки и рубленой солонины. Хорнблауэр ел рассеянно. Левой рукой он постукивал по столу сухарем, чтоб жучки успели вылезти к тому времени, когда он докончит рагу.

Он ел, а до него беспрестанно доносились корабельные звуки. Каждый раз, когда "Лидия" приподнималась на гребне волны, все её деревянные части поскрипывали в унисон. Над головой стучали башмаки расхаживающего по шканцам Джерарда и временами раздавалась быстрая поступь мозолистых матросских ног. Ближе к носу монотонно лязгали помпы, выкачивая воду из внутренностей судна. Но все эти звуки были преходящи; и лишь один не смолкал никогда, так что ухо привыкало к нему и не различало, пока специально не обратишь внимание - шелестение ветра в бесчисленных тросах такелажа. То было еле слышное пение, гармония тысяч высоких тонов и полутонов, но оно звенело по всему судну, передаваемое по древесине от русленей вместе с медленным, размеренным скрипом.