Хорблауэр и Атропа (Хорнблауэр - 4)   ::   Форестер Сесил Скотт

- Извини, дорогая. - Хорнблауэр оторвался от разложенных перед ним бумаг. Он продумывал, как обеспечить основательный завтрак для тысячи людей, которые в течение всего последующего дня вряд ли смогут подкрепиться.

- Я рассказывала тебе, что сегодня поговорила с повитухой. Она произвела на меня хорошее впечатление. С завтрашнего дня она свободна. Живет она на соседней улице так что не придется поселять её у нас. Это очень кстати - ты ведь знаешь, как у нас мало денег, Горацио.

- Да, дорогая, - сказал Хорнблауэр. - Черные бриджи ещё не приносили?

Переход от ожидаемых родов к черным бриджам был для Хорнблауэра совершенно естественным - через деньги - но Мария увидела в этом только его бесчувственность.

- Неужели тебе бриджи важнее, чем твой ребенок? - воскликнула она. Или чем я?

- Любимая, - сказал Хорнблауэр. Чтоб успокоить её, пришлось положить перо и встать. - Мне о стольком приходится думать. Не могу выразить, как меня это огорчает.

Он ничуть не кривил душой. Не только весь Лондон - вся Англия будет наблюдать за процессией. Оплошности ему не простят. Но пришлось взять Марию за руки и утешить.

- Дорогая, - сказал он, с улыбкой глядя ей в глаза, - ты для меня все. Для меня нет в мире ничего, важнее тебя.

- Хотела бы я в это верить, - сказала Мария. Он крепче сжал её руки и поцеловал их.

- Что мне сказать, чтобы ты поверила? - спросил он,

- Что я люблю тебя?

- Мне было бы приятно это услышать, - сказала Мария.