JК
Золотой империал :: Ерпылев Андрей
Страница: 79 из 85Есть приводы в милицию, состоит научете в детской комнате...
– А других опознали?
– Без особенных проблем – одна компания. Главный – тот, который без головы, – Сальников Сергей Николаевич, кличка Серепан, восемьдесят четвертого года рождения, ранее судим по двести шестой статье УК РСФСР... С перерезанным горлом – Корольков Олег Васильевич, учится... учился в СПТУ номер восемьдесят восемь, та же картина, что и у Кошкина, кличка Акула, не привлекался... Лаптев Евгений Александрович...
Подполковник слушал не перебивая, покачивая головой, то ли одобрительно, то ли рассеянно, думая о чем-то своем.
– Допросить пострадавшего Кошкина, конечно, не удалось... – констатировал он, когда Александров закончил.
– Да у него, Владислав Игоревич, – пожал плечами Николай, – кровопотеря обширная, обморожение... Если и выживет, красавцем точно не будет – несколько часов лицом в снегу... Он и жив-то чудом остался, товарищ подполковник. Судя по кровавому следу под снегом, он, видимо, полз метров пятнадцать, пока не уткнулся в кусты. Там пацана снегом и замело, а голова под ветками оказалась. И воздух какой-никакой, и надышал, в общем, не замерз... Да и вообще, везунчик он. В рубашке, можно сказать, родился. Мать его, Кошкина, Полина Ивановна...
– Она, что ли, сказала про рубашку?
– Да это выражение такое. Кошкина говорит, что с детства у Павлика была какая-то аномалия развития. Сердце смещено вроде бы...
– Справа, что ли?
– Да нет, чуть-чуть смещено...
– А других опознали?
– Без особенных проблем – одна компания. Главный – тот, который без головы, – Сальников Сергей Николаевич, кличка Серепан, восемьдесят четвертого года рождения, ранее судим по двести шестой статье УК РСФСР... С перерезанным горлом – Корольков Олег Васильевич, учится... учился в СПТУ номер восемьдесят восемь, та же картина, что и у Кошкина, кличка Акула, не привлекался... Лаптев Евгений Александрович...
Подполковник слушал не перебивая, покачивая головой, то ли одобрительно, то ли рассеянно, думая о чем-то своем.
– Допросить пострадавшего Кошкина, конечно, не удалось... – констатировал он, когда Александров закончил.
– Да у него, Владислав Игоревич, – пожал плечами Николай, – кровопотеря обширная, обморожение... Если и выживет, красавцем точно не будет – несколько часов лицом в снегу... Он и жив-то чудом остался, товарищ подполковник. Судя по кровавому следу под снегом, он, видимо, полз метров пятнадцать, пока не уткнулся в кусты. Там пацана снегом и замело, а голова под ветками оказалась. И воздух какой-никакой, и надышал, в общем, не замерз... Да и вообще, везунчик он. В рубашке, можно сказать, родился. Мать его, Кошкина, Полина Ивановна...
– Она, что ли, сказала про рубашку?
– Да это выражение такое. Кошкина говорит, что с детства у Павлика была какая-то аномалия развития. Сердце смещено вроде бы...
– Справа, что ли?
– Да нет, чуть-чуть смещено...