Золотые апостолы   ::   Дроздов Анатолий Федорович

Но сейчас я не мог тратиться на это…

Я не помнил, как мы пересекли город, спустились по косогору к мосту и въехали на главную улицу Заречья. Дома с черными окнами тихо проплывали мимо, ровно гудел мотор машины, рядом поскуливал раненый волк, и я едва удерживался от желания закрыть глаза.

К счастью, во дворе деда Трипуза горела лампочка; увидев желтое пятно впереди, я взбодрился. Нас, видимо, ждали. Едва свет от фар "бээмвэ" полоснул по крыше дома Трипуза, створки ворот поползли в стороны. Я плавно зарулил в широкий проем, и, заглушив мотор, уткнулся лицом в руль.

Сквозь стоявший в ушах гул я услышал, как открываются двери машины, раздался чей-то испуганный крик и быстрый разговор. Кто-то тронул меня за плечо. Я поднял голову. Перед раскрытой дверью стоял дед Трипуз. Он молча сделал знак выходить.

Путаясь ногами в дверном проеме, я выбрался наружу. И только сейчас заметил Дуню. Она смотрела на меня широко открытыми глазами, и вдруг бросилась навстречу. Но дед движением руки остановил ее.

Я медленно обошел машину, открыл пассажирскую дверь. Осторожно отстегнул ремни и поднял спинку сиденья. Присев, подсунул руки под неподвижное тело и, сделав усилие, вытащил Риту наружу. Волк тут же сиганул следом.

Я хотел отнести ее в дом, но дед молча указал в сторону бани. Нетвердо ступая, я понес Риту туда. За первыми же деревьями свет лампочки во дворе иссяк, и я с минуту стоял, привыкая к темноте.