Овернские влюбленные   ::   Эксбрайа Шарль

- Запомните, Франсуа, я вас люблю и вы женитесь на мне, хотите вы этого или нет! Надо поскорее рассказать о нашей любви отцу!

- Ни в коем случае - нет, нет и нет!

- Вы что, боитесь?

- Боюсь? Почему это я должен бояться?

- Но почему тогда вы против?

- Да просто потому, что я не люблю вас и вовсе не собираюсь на вас жениться!

Услышав это, девушка пришла в такую ярость, что закричала гораздо громче, чем это допускают принятые в Орийаке нормы благопристойности:

- Да как вы осмелились сказать, чтоне любите меня?

- А почему бы и нет - ведь это правда!

- Ох какой лжец! Какой обманщик!

Не в силах вынести такое оскорбление, мадемуазель Парнак, забыв о правилах приличия, посреди улицы, при всем честном народе влепила Франсуа Лепито, клерку своего отца, звонкую пощечину. С этого момента он приобрел репутацию молодого человека весьма сомнительных нравов, способного - ну не ужас ли? - делать благовоспитанным девушкам предложения, которые они не в силах слушать, не отреагировав самым бурным образом. И в тот же день добродетель мадемуазель Парнак получила высочайшую оценку законодателей общественного мнения, а лицемерие молодого Лепито, так долго притворявшегося приличным юношей, стало предметом пересудов кумушек Орийака. Осуждение было тем более суровым, что весьма скромные доходы Франсуа не позволяли видеть в нем возможного жениха.

Мишель возмущенно вскрикнула и - не иначе как женская логика подсказала такой выход - бросилась бежать. Некоторые потом утверждали, будто клерк имел наглость преследовать дочь своего хозяина как бесстыдный козлоногий сатир, жаждущий совратить испуганную нимфу. Но те, кто это говорил, были люди грамотные, воспитанные Святыми Отцами, а потому наделенные богатым воображением.

В действительности же Франсуа никак не мог побежать за обидчицей, он просто остолбенел от изумления, не в силах понять, что за странный ход мысли заставил Мишель счесть его достойным подобной награды.