JК
Zeitgeist :: Стерлинг Брюс
Страница: 2 из 337Он и турок дружелюбно молчали, пряча глаза замодными солнечными очками и наблюдая за закипающим кофейником.
Турок, представившийся Мехметом Озбеем, был молод и красив, как кинозвезда. Впечатление мужественного шика подчеркивали итальянские кожаные брючки и пиджак из верблюжьей шерсти.
Старлиц пребывал в безмятежном настроении. Местные события вполне его устраивали. В его пестрой карьере были времена, когда он примчался бы в Стамбул двумя днями раньше взрыва автомобиля со взрывчаткой, раскрыл бы заговор и его участников, любовался бы древним городом, снова попавшим в плен фаталистического напряжения оттоманского прошлого.
Но теперь, в самом конце двадцатого века, Старлиц повиновался обстоятельствам и испытывал от этого наслаждение. Он прибыл в Стамбул двумя днями позже взрыва. Катастрофа уже миновала, наступил черед профессионального устранения ее последствий. Скучающие турецкие полицейские лениво измеряли чудовищную воронку желтыми металлическими рулетками. Безразличные уборщики наметали горы битого стекла. Стамбульские модницы в нарядах от Шанель и в толстых золотых цепочках пытались что-то разглядеть в витринах, забранных вдоль всей улицы фанерой вместо вылетевших стекол.
Банальный домашний терроризм не стал для Мехмета Озбея поводом отменить деловую встречу. Иссеченное осколками кафе было почти пустым, но молодой поп-антрепренер прибыл вовремя – аккуратный, чисто выбритый, собранный, с белым чемоданчиком из телячьей кожи.
Турок, представившийся Мехметом Озбеем, был молод и красив, как кинозвезда. Впечатление мужественного шика подчеркивали итальянские кожаные брючки и пиджак из верблюжьей шерсти.
Старлиц пребывал в безмятежном настроении. Местные события вполне его устраивали. В его пестрой карьере были времена, когда он примчался бы в Стамбул двумя днями раньше взрыва автомобиля со взрывчаткой, раскрыл бы заговор и его участников, любовался бы древним городом, снова попавшим в плен фаталистического напряжения оттоманского прошлого.
Но теперь, в самом конце двадцатого века, Старлиц повиновался обстоятельствам и испытывал от этого наслаждение. Он прибыл в Стамбул двумя днями позже взрыва. Катастрофа уже миновала, наступил черед профессионального устранения ее последствий. Скучающие турецкие полицейские лениво измеряли чудовищную воронку желтыми металлическими рулетками. Безразличные уборщики наметали горы битого стекла. Стамбульские модницы в нарядах от Шанель и в толстых золотых цепочках пытались что-то разглядеть в витринах, забранных вдоль всей улицы фанерой вместо вылетевших стекол.
Банальный домашний терроризм не стал для Мехмета Озбея поводом отменить деловую встречу. Иссеченное осколками кафе было почти пустым, но молодой поп-антрепренер прибыл вовремя – аккуратный, чисто выбритый, собранный, с белым чемоданчиком из телячьей кожи.