Флейтист   ::   Сергиевская Ирина

Сам на себя донос настрочил, что, мол, ворует такой-то и воровать будет, ежели рука закона не вмешается. А донос моей фамилией подписал. Это у него стихийно вышло. Другой-то фамилии с перепугу и в спешке не придумал. Вот какие дела на свете творятся!

- Все врешь! Это ты, ты - доносчик, а он - не мог!

- Фу-ты, ну-ты, какие мы переменчивые-е! Ты вот меня химерой считал, а чуть я тебя за сердце куснул - ты готов во мне реальнейшего негодяя видеть. Козла отпущения из меня сделать хотите? Ишь, умненькие-разумненькие! Ты с себя за все спроси! А Безбородов - он что? Он там, где его хотят.

- Время было ужасное, - бормотал я. - Ужасное! Дети родителей продавали... Я слышал от... Тартарова.

- Да, преужаснейшее было времечко. Но жить можно было. А сейчас и подавно. Сейчас демократия расшалилась, и даже с демоном в "ОВУХе" можно говорить на равных. Ты меня слушай, я плохо не посоветую: демону скажи, что в порядке эксперимента согласен жить с двумя душами в одном теле. Уверяю, тебе спасибо скажут - тел-то на все души не хватает. Ну и станете вы со щуровской душой по-братски, как в коммуналке, жить... А там уж по обстоятельствам: выживет он тебя - его тело, ты его - твое. Глядишь, за рвение тебя отметят, и станешь ты бессмертным.

- Да как ты, падаль, смеешь предлагать мне, Флейтисту, такое?!

- А Флейтист-то умер, Похвиснев остался. Флейта по тебе еще намедни проплакала: "Фир-лю-лю-ю! Фир-люлю-ю!" Вот и зеркало завешено. Покойничек, значит, в доме, - прыснул со смеху Безбородов.

- Живой я! Живой!!!

Ужасный мой крик прогнал видение.