Пьеса для обреченных   ::   Русанова Вера

И в эти полчаса, естественно, снились кошмары: какие-то чудовищные грибы с закручивающимися длинными ножками, хлопающие решетчатые двери и отрубленная рука в подарочной коробочке, отправляющаяся в плавание по Москве-реке. На самом деле руку мы выкинули в мусорный контейнер в квартале от Натальиного дома, но суть дела от этого не менялась. В восемь утра я села в кровати, подергиваясь, как неврастеник. Сердце мое колотилось со скоростью не меньше двухсот ударов в минуту, а в мозгу пульсировал извечный русский вопрос: «Что делать?» На размышления о том, «кто виноват», уже просто не было времени.

Каюмова тоже поднялась со своего импровизированного ложа на полу, машинально поправила волосы, что, впрочем, нисколько не изменило силуэт «вороньего гнезда» на ее голове, и озвучила-таки мои мысли, бесцветно поинтересовавшись:

— Ну и?..

Я спустила ноги на холодный пол и попыталась отбросить в сторону чугунную балеринку. Балеринка только вяло качнулась, зато большой палец неприятно засаднило.

— Не знаю, что «ну и»!.. Вешаться надо. Или стреляться. Кому какой способ больше нравится.

Наталья вздохнула, натянула какое-то серое спортивное трико и отправилась на кухню ставить чайник. Буквально через минуту оттуда послышалась ленивая перебранка. Соседка меломанка возмущалась поведением падших женщин, которые где-то таскаются по ночам, а в пять утра заявляются и будят весь дом.