Падение Вавилона   ::   Молчанов Андрей

Полетели на табуреты гимнастерки, ремни и галифе,заскрипели пружины узких коек-нар под солдатскими телами, и я тоже присел на край железной рамы своего личного казарменного ложа, стягивая сапог, но тут заметил, что "отбивались" в основном солдатики молоденькие, а старослужащие и сержанты разбрелись кто куда, причем, одному из младших командиров, облачившемуся в спортивный костюм и кроссовки, Шпак, уходя из казармы, заметил:

- Самовольная отлучка в гражданской форме внешней одежды, предусматривает, товарищ...

- Сладких казачек и стакан самогона, - донесся беспечный ответ.

- Вынужден писать докладную, - мрачно продолжил старшина.

- Не делай мозги, кусок, к разводу буду, как штык! пообещал обладатель спортивной одежды и двинулся, насвистывая, к выходу из казармы, попутно пнув ногой в зад узбека-дневального, склоненного над ведром с грязной водой, где кисла половая тряпка.

Опрокинув ведро, дневальный растянулся в мутной луже, затем, поднявшись, небрежно отряхнул рукавом с одежды влагу и, даже не поглядев в сторону невозмутимо удаляющегося "спортсмена", надел тряпку на швабру, принявшись за уборку.

В каждом его движении сквозило покорное коровье безразличие.

- Вот так салабонов и воспитывают! - донеслось до меня, и тут же рядом на койку опустился ефрейтор Харитонов, поерзал на пружинах и, зевнув, поинтересовался: - Насчет выставить старшим литр-другой не против, салажонок?

- Против, - сказал я, причем ответ поневоле прозвучал категорически и неприязненно.