JК
Падение Вавилона :: Молчанов Андрей
Страница: 80 из 474Впрочем, пыл начальника во многом подогревал и я сам, демонстрируя к кавказскому человеку откровенное презрение и гадливость -вполне оправданные. Главными чертами его характера были хитрость и патологическая жестокость. Гибкий, поджарый, мастер спорта по самбо, он напоминал каждым своим движением агрессивную дикую кошку.
Перед полковым начальством Басеев рассыпался бисером, а с подчиненными обращался, как с недочеловеками, причем свою физическую силу применял, в качестве главного аргумента в закреплении своего превосходства.
Лично меня он донимал индивидуальной строевой подготовкой, бегом вокруг плаца в противогазе и многократным упражнением "лечьвстать", а ложиться мне неизменно приходилось в холодные и мутные осенние лужи, после которых все краткое свободное время тратилось на чистку и сушку одежды.
Глумление свойства физического сопровождалось и оскорблениями изустными, самыми нежными из которых были "кусок дерьма" и "сраный американский ваня". Последнее определение явно указывало на некоторую национальную неприязнь горца к белому человеку.
После очередной его выволочки за плохо начищенные сапоги я уже покидал канцелярию роты, направляясь отрабатывать внеочередной наряд на полковую кухню, как вдруг у двери меня остановил окрик с характерным кавказским акцентом:
- Я тебя, падаль, еще не отпускал! Ну-ка ко мне!
- Слушай, говнюк, - прорвало меня, - ты езжай лучше в родной аул орать на на своих баранов и мусульманок.
- Ах, вот ты как запел, дружок!.. - Басеев встал из-за стола и, подойдя ко мне, цепко ухватил ворот моей гимнастерки.
Перед полковым начальством Басеев рассыпался бисером, а с подчиненными обращался, как с недочеловеками, причем свою физическую силу применял, в качестве главного аргумента в закреплении своего превосходства.
Лично меня он донимал индивидуальной строевой подготовкой, бегом вокруг плаца в противогазе и многократным упражнением "лечьвстать", а ложиться мне неизменно приходилось в холодные и мутные осенние лужи, после которых все краткое свободное время тратилось на чистку и сушку одежды.
Глумление свойства физического сопровождалось и оскорблениями изустными, самыми нежными из которых были "кусок дерьма" и "сраный американский ваня". Последнее определение явно указывало на некоторую национальную неприязнь горца к белому человеку.
После очередной его выволочки за плохо начищенные сапоги я уже покидал канцелярию роты, направляясь отрабатывать внеочередной наряд на полковую кухню, как вдруг у двери меня остановил окрик с характерным кавказским акцентом:
- Я тебя, падаль, еще не отпускал! Ну-ка ко мне!
- Слушай, говнюк, - прорвало меня, - ты езжай лучше в родной аул орать на на своих баранов и мусульманок.
- Ах, вот ты как запел, дружок!.. - Басеев встал из-за стола и, подойдя ко мне, цепко ухватил ворот моей гимнастерки.