Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга II   ::   Штерн Борис Гедальевич

И увидел Гайдамака: штатские молодцы все до единого послушно начали выходить из кабинета, поглядывая на него, Гайдамаку, какими-то провожающими доброжелательными взглядами, будто на всю жизнь хотели запомнить; а последним катился седой подтянутый старик – единственный из всех в военной форме (с погонами генерал-лейтенанта) – из породы железных ежиков, вроде пепельницы на майорском столе. Проходя мимо Гайдамаки, ежик похлопал его по плечу, подмигнул и спросил:

– Что, не узнаете меня, Командир? («Командир» он тоже сказал с большой буквы.)

– Нет, извините, – развел руками Гайдамака.

– Не помнит, не узнает, – весело сказал генерал-лейтенант. – Как я вам слева в челюсть заехал, а потом прощения просил, – не помните?

– А потом ночью в Москве вы водку пили и частушки пели, – подсказал майор Нуразбеков.

«Дурдом какой-то», – подумал Гайдамака, почесал челюсть и покачал головой.

Генерал– лейтенант доверительно зашептал:

– Вы Нураза Нуразбековича во всем слушайтесь. Слушайте его внимательно, он вам плохого не присоветует. У товарища майора не голова, а Дом Советов!

И чуть ли не на цыпочках устремился вон, по на пороге

был остановлен.

– Обед не забудьте прислать, товарищ генерал! – недовольно напомнил майор Нуразбеков в спину генерала. – Уже половина первого, со вчера не жрал, оцень кусать хоцется!

– Обед на двух?… На двоих? – охотно обернулся генерал, будто ему хотелось остаться в этом кабинете еще ненадолго.

– Почему на двоих? На троих, на троих… На трех персон. Как договаривались.