Эфиоп, или Последний из КГБ. Книга II   ::   Штерн Борис Гедальевич

– Чару медовухи в полтора ведра, – заказал Гайдамака.

– Налить! Спой напоследок «Что ты, княже, говорил».

– Давай аккордеон.

Послали за аккордеоном, чарой, медовухой и виночерпием…

Гайдамака глубоко задумался, сидя орлом в гнезде. Какой-то художественный компромат, где он, Гайдамака, главный герой. Он впервые справлял нужду в женском туалете, но никаких фрейдистских комплексов не чувствовал. Ничего, прохладненько. Так бы весь день и сидел здесь, читал эту художественную литературу, не ходил бы ни на какие допросы. А вечером – на футбол.

Такие дела.

Вроде бы полегчало. Гайдамака подтерся компрометирующей бумагой, но воды в бачке едва хватило на один спуск, и бумага не ушла в недра кагэбэшной канализации. Стал мыть руки под тонкой издыхающей струйкой из крана. Совсем плохо с водой в Одессе, даже в КГБ на верхние этажи плохо качает.

Надо же – опять прихватило…



ГЛАВА 11. Вечерний допрос

«Вам следует подать заявление в полицию, – отвечал Порфирий Петрович, – о том, что, узнав об убийстве, вы просите уведомить следователя, что такие-то вещи принадлежат вам».



Ф. Достоевский. Преступление и наказание



Первый допрос продолжался недолго.

– Я комиссар полиции, – сказал на плохом русском комиссар полиции, но своей фамилии не назвал. – Вы русская? Я немного понимаю по-русски, и у нас есть русский следователь.

«И тут комиссары», – с тоской подумала графиня и ничего не ответила. Ее уже ничего не удивляло.