JК
Беглый огонь :: Катериничев Петр
Страница: 94 из 136А первое — слинять из злачного района. Благо пока еще час волка: оставшиеся летом в Москве законопослушные и работящие граждане спешат на службу посредством метро, и в этой ситуации милиции фильтровать поток затруднительно. Особенно районной. Труба зовет! Пора выбираться из этого милого распивочного уголка за помощью к компетентным органам по прозванию РУБОП.
Кусты раздвинулись, и прямо передо мной оказалось двое барыг-алканов. Эти, в отличие от ночных, — самые настоящие. Но помня, что белая фата — отнюдь не гарантия девственности, бегло изучаю нарисовавшихся мужичков. Ибо был в моей не столь давней южной ссылке случай, когда бомж-санитар оказался очень скверным дядькой.
— Распиваем? — гаркнул я начальственно.
— Ты чего? — Мужики шуганулись от меня с натуральным похмельным испугом — такой наиграть невозможно.
— Да я это… — произношу совсем другим тоном. Вздыхаю, тряско вытягиваю сигарету из пачки. Жаль, что «Лаки страйк», а не «Прима», ну да алкоголизм клиентов не разбирает: вчера мог гулевать по-крупному, а сегодня, выгнанный дражайшей половиной, трястись в неопохмеленно-потрясенном состоянии на зачуханной лавочке. Жизнь — штука переменчивая, и алканы знают это лучше других.
Мужички, рассмотрев меня как следует, успокоились.
— Водяру с портвешом, видать, вчера мешал? — сочувственно осведомился один.
— Сначала — да. А потом… — Сокрушенно опускаю голову, давая понять, что не помню ни-че-го.
Кусты раздвинулись, и прямо передо мной оказалось двое барыг-алканов. Эти, в отличие от ночных, — самые настоящие. Но помня, что белая фата — отнюдь не гарантия девственности, бегло изучаю нарисовавшихся мужичков. Ибо был в моей не столь давней южной ссылке случай, когда бомж-санитар оказался очень скверным дядькой.
— Распиваем? — гаркнул я начальственно.
— Ты чего? — Мужики шуганулись от меня с натуральным похмельным испугом — такой наиграть невозможно.
— Да я это… — произношу совсем другим тоном. Вздыхаю, тряско вытягиваю сигарету из пачки. Жаль, что «Лаки страйк», а не «Прима», ну да алкоголизм клиентов не разбирает: вчера мог гулевать по-крупному, а сегодня, выгнанный дражайшей половиной, трястись в неопохмеленно-потрясенном состоянии на зачуханной лавочке. Жизнь — штука переменчивая, и алканы знают это лучше других.
Мужички, рассмотрев меня как следует, успокоились.
— Водяру с портвешом, видать, вчера мешал? — сочувственно осведомился один.
— Сначала — да. А потом… — Сокрушенно опускаю голову, давая понять, что не помню ни-че-го.