Рассказы о литературном институте   ::   Белокопытов Александр

Купил бы себе какую-нибудь мощную куртку и работал бы в ней, и по Москве ходил... В пальтишке-то этом - не разбежишься.

- Да ты понимаешь, - кричит Бессонов, а, он всегда по телефону громко разговаривает, а иногда и кричать начинает. - Все деньги на пиво и на баб уходят!

Он почему-то последние приезды какой-то грубый стал, озлобленный. А я всегда его как очень интеллигентного человека знал. И пивом он никогда не увлекался, и за женщин иногда мог расплатиться, но - не платил им. А тут прямо кричит об этом, бахвалится.

Ладно, отвез я ему пальто. Раз человек просит, значит, надо.

- На, - говорю, - носи... Хотел его в музей сдать, но для тебя ничего не жалко.

Примерил он его тут же, прямо на куртку свою, плащевку, оглядывает себя и наглядеться не может, так хорошо оно ему подошло. Обрадовался очень.

- О, - говорит, - здорово! Класс! - и вдруг захохотал дико, заржал даже, ржет, за живот хватается...

Я улыбнулся тоже, только растерянно, не пойму, с чего хохоту-то взяться? Тронул его за рукав, может, плохо человеку?

- Ты что, Ваня?

А он от меня отмахивается.

- Я теперь в нем, как конь в пальто стал! Все бабы мои будут! - и опять хохочет, и ржет, оборжался весь...

Смотрю на него и смешно мне, и грустно... Действительно, какой-то он грубоватый стал в последнее время, раньше я этой грубости в нем не замечал. Махнул я ему рукой и пошел... Уже порядочно отошел, слышу, что-то кричит мне... Я обернулся. А он пальто распахнул и кулаком грозит.