Переезд   ::   Сименон Жорж

Что было трудно, так это сохранять равновесие, теперь, когда девиц уже не было рядом, чтобы поддерживать его, и время от времени он натыкался плечом на стену.

Из-за полицейского ему следовало шагать прямо. Девиц-то полицейский напугал, но ему он не внушал страха. Ему не в чем было себя упрекнуть.

Может, он и был проклят — если ад Бланш существует, — но ему не за что было краснеть.

Мужчина имеет право раз в жизни заняться любовью с другой женщиной. Он даже ее об этом и не просил. Она сама все устроила.

Следует ли ему сказать, проходя мимо:

— Добрый вечер, господин полицейский.

Нет. Это могло бы показаться вызывающим.

А если бы он ему сказал:

— В «Карийоне» находится некий Фарран со своей бандой. Человек по прозвищу Малыш Луи угоняет машины, а затем, когда клиент пьянеет, Алекса…

Выслушайте меня… Я, быть может, тоже пьян, но я знаю что говорю… Алекса — это брюнетка, та, у которой тело…

Какое же у нее тело? Струящееся! Вот. Трудно описать тело, и он нашел нужное слово: струящееся! А рот… для рта он не находил нужного слова, но всякий поймет.

Короче говоря, у него была возможность всех их засадить. Их арестуют.

Отведут в тюрьму.

Однако он молча проходит мимо этих двоих мужчин, которые не обращают на него внимания.

Разве не должен был полицейский расспросить его? Неужели он не понял при взгляде на него, что тут что-то не так? Жовис ни разу за всю свою жизнь не был пьян.