Тринадцатая рота (Часть 1)   ::   Бораненков Николай

Теперь уже стало слышно, как трещит под их ногами валежник, кляцают затворы винтовок и как подаются команды то по цепи, то в разных местах.

Подбежал Волович:

- Иван Алексеич! Я отвечаю за вас годовой...

- Спокойствие! Без паники... В панике оставить голову легче, чем в гостях перчатки. Садитесь рядком и послушаем вместе, как шустро командуют младшие командиры.

Волович послушно влез на передок, заслонив, однако, собой Гуляйбабку. Над каретой взвизгнули пули. Сидящие на передке дважды им поклонились. В третий раз один из них ухватился за локоть, другой - за щеку.

- Что с вами? - вскрикнул Волович, ежась и зажимая локоть.

- Чепуха. Щеку царапнуло. А вы что? Что с вами?

- Ранен. В локоть, черт возьми.

И тут Гуляйбабка, вскочив на сиденье, загнул такую завихрастую, многоступенчатую ругань, не забыв в ней упомянуть Христа-спасителя, ангелов и всех пресвятых богородиц, что кричавшие "ура" враз замолкли. Так бывает, когда человек проглотит что-то очень горькое, невпродых. Из болота, затянутого туманом, доносился только робкий треск сучьев, шорох, приглушенные голоса.

- Разрази меня гром, браты, так це никто инший, як наш старшина, - говорил один, нервно покашливая. - Наш Иван Бабкин - и только.

- Какой старшина? Откуда он свалился? Почудилось тебе.

- Ему вечно чудится. То голос Яди, то Нади, то теперь старшины. Пошли! Громи их, ребята!

- Ах, вот кто там! Вот кто, елкин сын, вздумал громить старшину! - крикнул Гуляйбабка.