Тринадцатая рота (Часть 3)   ::   Бораненков Николай

На трибуну поднялся толстый офицер с забинтованной головой.

- Господа! Житель городок Хмелька! - заговорил гестаповец. - Лето сорок первый год на эта площадь фюрер вон те два саботажник, что стоял в машина, снаряжал команда помогайт фюрер. - Гестаповец поднял над головой палец. - О-о! Это был ловко работа, как это говоряйт, фикций! Ширма! Я долго вел охота за эта фикций, и он - мой работа имейт победа! Гестапо точно устанавливайт, что БЕИПСА они создавайт не помогайт фюрер, а вел саботаж, насмешка над фюрер.

- Что он сказал? Что сказал? - переспросила Гапка.

- Ц-ц, тихо, - погрозил пальцем дедок в телячьем треухе. Склонясь к платку Гапки, прошептал: - Он сказав, що той обоз, що снаряжали останним литом, дулю Гитлеру показав. Ду-лю!

- Господи! Да неужто?!

- Да цыц ты! Слухай.

Офицер гестапо меж тем навалился грудью на перила трибуны и, показывая пальцем на стоявших в машине, закричал:

- И эта швайн, русс свинья есть не бургомистр, не голова управ, а коммунист, русь партизан! Эта швайн не имеет полномочий президент, а ловко выполняйт работа секретарь райкома, то есть коммунист президент. И значайт мы именем фюрер и командований дойчланд армий будем господин Заковырченк и господин Глечек смертна казнь, то есть вешайт!

Офицер гестапо взмахнул черной кожаной перчаткой:

- Ваш последний слов, господин фикций бургомистр. Заковырченко подошел к краю машины, стряхнул снег с головы.

- Люди добры! Не треба слиз. Витряк на гори буде крутитись и без мене.