JК
Первый визит Сатаны :: Афанасьев Анатолий
Страница: 542 из 553Они пристроились в затишке, за стенкой ларька.
– Не ты со мной связалась, а я с тобой, - возразил Алеша. - Над этим я тоже голову ломал - зачем?
– Ну и зачем?
– Наверное, после узнаем.
– Когда же?
– Когда я тебя трахну.
Настя фыркнула, горделиво повела плечами, изображая принцессу, которой лакей сделал гнусное предложение; но сама почувствовала, что вышло не убедительно. После объяснения в тамбуре между ними установилась загадочная, хрупкая внутренняя связь, при которой любое интимное слово и действие, конечно, было допустимо и возможно, и все же любой неосторожный намек грозил оборвать ее навеки. С трепетом прислушивались оба к гулу вечности, который сблизил их души у тайной черты.
– Поступай как знаешь, - сказала Настя. - Но учти, если начну тебя презирать, обратного хода не будет.
Алеша расстроился:
– За что презирать? Я прямо говорю, о чем мечтаю. Ты же не ханжа.
– Не ханжа, но и не шлюха.
– Со шлюхами у меня вообще разговор короткий, - обнадежил Алеша.
Следующие два часа они колесили по Москве, и Настя тянулась за ним, как нитка за иголкой. Ее покорная унылость была безупречной. Круги их грустного, прощального путешествия постепенно сужались к Настиному дому. Ее крохотные позолоченные часики, роскошный подарок родителей ко дню ангела, показывали девять, но было еще подозрительно светло.
– Не ты со мной связалась, а я с тобой, - возразил Алеша. - Над этим я тоже голову ломал - зачем?
– Ну и зачем?
– Наверное, после узнаем.
– Когда же?
– Когда я тебя трахну.
Настя фыркнула, горделиво повела плечами, изображая принцессу, которой лакей сделал гнусное предложение; но сама почувствовала, что вышло не убедительно. После объяснения в тамбуре между ними установилась загадочная, хрупкая внутренняя связь, при которой любое интимное слово и действие, конечно, было допустимо и возможно, и все же любой неосторожный намек грозил оборвать ее навеки. С трепетом прислушивались оба к гулу вечности, который сблизил их души у тайной черты.
– Поступай как знаешь, - сказала Настя. - Но учти, если начну тебя презирать, обратного хода не будет.
Алеша расстроился:
– За что презирать? Я прямо говорю, о чем мечтаю. Ты же не ханжа.
– Не ханжа, но и не шлюха.
– Со шлюхами у меня вообще разговор короткий, - обнадежил Алеша.
Следующие два часа они колесили по Москве, и Настя тянулась за ним, как нитка за иголкой. Ее покорная унылость была безупречной. Круги их грустного, прощального путешествия постепенно сужались к Настиному дому. Ее крохотные позолоченные часики, роскошный подарок родителей ко дню ангела, показывали девять, но было еще подозрительно светло.