Беременность не болезнь   ::   Жвалевский Андрей

Ну, в конце концов, и Марашко сойдет!

**



– Шура, – сказал я, как только Марашко поднял трубку, – как ты относишься к любви?

– Очень серьезно, – очень серьезно ответил поэт и начал декламировать. – «Вот и все, весна настала, одуванчики желтеют…»

Стихотворение было прочувствованное, про любовь и весну. Я даже заслушался.

– «…Что-то капнуло за ворот, – напевно закончил Шура,- вот и птицы прилетели». (Строки взяты из стихотворения Александра Мурашко.)

– М – да, – очнулся я, – романтика. Значит так, нужно спасти человека.

– В рот?

– Что?

– Я говорю, искусственное дыхание будем делать изо рта в рот?

– Как хочешь. Но человека спасти надо. Помнишь Наташку?

– Ха! Да я помню всех Наташек в Москве. Перечисляю…

– Не нужно. Помнишь Наташку, которая была свидетельницей на нашей свадьбе?

– Это с которой ты стриптиз танцевал?

Я похолодел. У меня было не так много уверенных воспоминаний о собственной свадьбе. Я уже хотел пуститься в осторожные расспросы, но вовремя вспомнил, с кем разговариваю.

– Шура, – разозлился я, – не дури голову, дело серьезное.

– Да мне-то что, – согласился Марашко, – а вот Катька твоя плакала.

С большим трудом удалось добраться до сути дела. К моему удивлению, Шура не сразу загорелся идеей, а начал что-то мямлить про занятость на работе. Это совсем на него не похоже. Слушая невнятные возражения, я сообразил, в чем проблема, – ухаживание за такой дамой, как Наталья, требовало расходов, а поэты в наше время не слишком обременены средствами к существованию.

– Расходы беру на себя, – сказал я.