Безмолвная честь   ::   Стил Даниэла

Тадаси тоже навещал Хироко, приносил чай, воду, иногда — фрукты, а однажды принес цветок, но подарок вышел неудачный: Хироко от горя словно обезумела Она знала, что не выживет ни дня, если Тойо погибнет. День за днем она молилась и молча звала Питера.

— Как он? — прошептал Тадаси однажды днем, придя из большой палаты. Стояла невыносимая жара, обитатели лагеря задыхались от пыли, жалуясь на судьбу. Официально лагерь на озере Тьюл считался сегрегационным. Через два месяца отсюда должны были перевести шесть тысяч не внушающих подозрения японцев, заменив их девятью тысячами пленников из группы высокого риска. Это значило, что в лагере вскоре станет еще многолюднее и охрана ужесточится. К ограде подвели танки, вокруг лагеря дежурили часовые. Люди с недовольством видели, как надстраивают ограду, оплетая ее колючей проволокой. Иллюзия свободы давно исчезла, сменившись еще более строгим заключением. Но, сидя рядом с ребенком, Хироко не вспоминала об этом.

— Кажется, ему хуже, — с отчаянием выговорила Хироко, взглянула на Тадаси и отказалась от предложенного яблока. Она заставляла себя перекусить, лишь когда чуть не падала от голода да чтобы не пропало молоко — ребенок время от времени понемногу сосал. Врачи ничем не могли помочь ни Тойо, ни его матери.

— Он обязательно поправится, — сказал Тадаси, осторожно коснулся плеча Хироко и вышел. Всю ночь Хироко проплакала, убежденная, что ребенок погибнет. Тадаси вновь зашел к ней на рассвете.