JК
Цветы из бури :: Кинсейл Лаура
Страница: 549 из 564Наконец, в доме Собрания наступило затишье, слышен был только скрип пера секретаря, заканчивавшего последнюю запись.
— Архимедия Тиммс присутствует? — спросил тихий голос.
Когда она поднялась, Кристиан почувствовал, что ему не хватает дыхания. Он не мог видеть ее лица, но она дрожала. Даже оттуда, где он стоял, это было видно.
Мэдди стояла, опустив голову.
— Архимедия Тиммс, — сказал нараспев один из мужчин, — ты вызвана сюда по вопросу твоего брака, заключенного священнослужителем с одним мирянином, и некоторых других ошибок. Друзья просили тебя разъяснить правду, написав письмо с осуждением своих поступков.
Послышался шумок одобрения.
— Я прошу тебя сейчас прочесть его, — сказал кто-то со скамьи.
Кристиан схватился за дверной косяк и сильно сжал его.
Все еще с опущенной головой Мэдди достала бумагу и начала читать. Голос ее, дрожащий и тихий, был плохо различим, но звук его был таким родным и нежным, что Кристиану стало больно.
— Друзья, — громко и недовольно сказал какой-то мужчина, — пусть она повернется к нам и говорит яснее.
Мэдди замерла на мгновение. Затем повернулась к собравшимся.
— У меня нет сомнений, — сказала она подавленно и потом, как будто решившись искренне посмотреть им в лицо, подняла глаза.
Через головы Собрания их взгляды мгновенно встретились.
Ее губы шевелились, но Мэдди не могла ничего сказать. Свет из высокого круглого окна падал на нее — бледное бескровное безмолвие.
— Архимедия Тиммс присутствует? — спросил тихий голос.
Когда она поднялась, Кристиан почувствовал, что ему не хватает дыхания. Он не мог видеть ее лица, но она дрожала. Даже оттуда, где он стоял, это было видно.
Мэдди стояла, опустив голову.
— Архимедия Тиммс, — сказал нараспев один из мужчин, — ты вызвана сюда по вопросу твоего брака, заключенного священнослужителем с одним мирянином, и некоторых других ошибок. Друзья просили тебя разъяснить правду, написав письмо с осуждением своих поступков.
Послышался шумок одобрения.
— Я прошу тебя сейчас прочесть его, — сказал кто-то со скамьи.
Кристиан схватился за дверной косяк и сильно сжал его.
Все еще с опущенной головой Мэдди достала бумагу и начала читать. Голос ее, дрожащий и тихий, был плохо различим, но звук его был таким родным и нежным, что Кристиану стало больно.
— Друзья, — громко и недовольно сказал какой-то мужчина, — пусть она повернется к нам и говорит яснее.
Мэдди замерла на мгновение. Затем повернулась к собравшимся.
— У меня нет сомнений, — сказала она подавленно и потом, как будто решившись искренне посмотреть им в лицо, подняла глаза.
Через головы Собрания их взгляды мгновенно встретились.
Ее губы шевелились, но Мэдди не могла ничего сказать. Свет из высокого круглого окна падал на нее — бледное бескровное безмолвие.