Страница:
95 из 564
Пока Кристиан стоял униженный, скованный, дыша, словно бешеный бык, дополнительное подкрепление ушло и Обезьяна вернулся к своей утренней рутине. Кристиан пришел в ярость. Он очень хотел, чтобы пришла Мэдди, и боялся, что она войдет именно сейчас, прежде чем все будет кончено.
Но Обезьяна, закончив дело и записав свои гадости в журнал, ушел, оставив его в одиночестве. Кристиан был готов убить Ларкина.
Когда-нибудь. Когда-нибудь.
Но думал он о другом. Он думал о выражении лица Обезьяны, маске ужаса. Потребуется много времени. Однажды Кристиан видел, как людей вешали и четвертовали. Он запомнил лицо одного осужденного, который ждал своей очереди и наблюдал казнь. Палач резал, рубил… Страх. Борьба. Судороги. Спазмы. Приговоренный съежился, подвывал. Лицо его стало темным, язык распух в преддверии агонии, которую ему предстояло вынести.
Кристиан с невероятным наслаждением думал об этом.
Вошла Мэдди. Она явно влияла на него. Переход от ночи ко дню. От мистических ночных кошмаров к очищающему дневному свету. Он едва мог вынести это. Он раньше считал, что уже дошел до предела. Но каждое утро Мэдди приносила свет, а потом оставляла его в темноте с Обезьяной, чье настроение ухудшалось каждую ночь. Кристиан начал понимать, что раньше были «цветочки». Горло болело от жгута. Он молил Бога, чтобы семья не забыла его. Его имя и титул защитят его, так легко затянуть удавку чуть туже. Он чувствовал себя покинутым, забитым, никому не нужным. Или во всей вселенной не осталось ничего, кроме его камеры, коридора и вида за окном?
И Мэдди. Мэдди-девочка.
|< Пред. 93 94 95 96 97 След. >|