Пятый Сон Веры Павловны   ::   Прашкевич Геннадий

Единственным напоминанием о каких-то других мирах был в Киселевске Брод, то есть местный Бродвей короткий бульвар, отрезок улицы Ленина, по которому под вечер прошвыривалась поддатая молодежь. К сожалению, у горизонта есть одна неприятная особенность - отодвигаться. Чем быстрей к нему мчишься, чем сильней убыстряешь ход, тем быстрей он отодвигается. Вот это чувство постоянно отодвигающегося горизонта и было, наверное, самым болезненным, самым нестерпимым в те уже доисторические времена...

- Чугунок звонил, - по какой-то ассоциации вспомнил Сергей, расслабленно откидываясь в кресле. - Клянется разбогатеть.

- Он на плаву?

- Сам он считает, да.

- А ты?

- А я думаю, что нет. Он привык к бегам.

И спросил, обрывая никуда не ведущий диалог:

- Ты сам-то как собираешься действовать?

Суворов задумался.

Ему что-то мешает, понял Сергей. Он, кажется, правда хотел поделиться со мной чем-то важным, но передумал. Такое случается. Известно, что у людей, владеющих большими деньгами, проблемы вообще возникают значительно чаще.

- А тебя как понимать? - спросил Философ, пробуя херши. - Ты же видел, что на фотографии изображен тот самый человек, с которым мы разговаривали в машине. Этому человеку, кстати, я отдал пятьсот баксов. Почему ты решил не опознавать его?

- А ты не понял?

- Иначе бы не спрашивал.

- Тогда отвечаю, - усмехнулся Сергей.