JК
Грех межзвездный :: Фармер Филип Хосе
Страница: 146 из 222От запаха таракановки желудок свело, от вида прелестной девушки, которая собирается пить эту рвотную гадость, все в глазах завертелось.
Она глянула на него. Чудные дуги-брови вскинулись.
– Что такое?.
– Ничего, – простонал он. – Сама же видишь, как я буверняк в форме.
Она отставила стакан, взяла Хэла за руку и повела в спальню. Усадила на постель, мягко нажала на плечи, чтобы лег, сняла с него обувь. Он не противился. Расстегнула ему рубашку, потрепала за волосы.
– А буверняк ли?
– Даже сверхбуверняк. Одной левой весь мир отделаю, как бог черепаху.
Кровать скрипнула, Жанетта встала и вышла. Незаметно подступил сон, но тут она вернулась. Он с усилием открыл глаза. Жанетта стояла рядом со стаканом в руке.
– Хэл, а ты глоточек не хочешь?
– Сигмен великий! Ты что, не понимаешь? От ярости его подбросило, он сел.
– Как ты думаешь, отчего мне худо? Я этой дряни видеть не могу! Видеть не могу, как ты ее пьешь!
Тошнит! От одного твоего вида с ней в руках тошнит! Ты что, не видишь? Сдурела?
У Жанетты глаза округлились. Кровь с лица схлынула, одни губы плывут пунцовой луной по белу озеру. Рука затряслась так, что стакан расплескало.
– Но… но… – пролепетала она, – я так поняла, что тебе буверняк хорошо. Что ты хочешь лечь со мной.
Ярроу застонал. Закрыл глаза и откинулся на спину. Ехидство до нее не доходит. Она все понимает буквально. Ее надо перевоспитывать.
Она глянула на него. Чудные дуги-брови вскинулись.
– Что такое?.
– Ничего, – простонал он. – Сама же видишь, как я буверняк в форме.
Она отставила стакан, взяла Хэла за руку и повела в спальню. Усадила на постель, мягко нажала на плечи, чтобы лег, сняла с него обувь. Он не противился. Расстегнула ему рубашку, потрепала за волосы.
– А буверняк ли?
– Даже сверхбуверняк. Одной левой весь мир отделаю, как бог черепаху.
Кровать скрипнула, Жанетта встала и вышла. Незаметно подступил сон, но тут она вернулась. Он с усилием открыл глаза. Жанетта стояла рядом со стаканом в руке.
– Хэл, а ты глоточек не хочешь?
– Сигмен великий! Ты что, не понимаешь? От ярости его подбросило, он сел.
– Как ты думаешь, отчего мне худо? Я этой дряни видеть не могу! Видеть не могу, как ты ее пьешь!
Тошнит! От одного твоего вида с ней в руках тошнит! Ты что, не видишь? Сдурела?
У Жанетты глаза округлились. Кровь с лица схлынула, одни губы плывут пунцовой луной по белу озеру. Рука затряслась так, что стакан расплескало.
– Но… но… – пролепетала она, – я так поняла, что тебе буверняк хорошо. Что ты хочешь лечь со мной.
Ярроу застонал. Закрыл глаза и откинулся на спину. Ехидство до нее не доходит. Она все понимает буквально. Ее надо перевоспитывать.