Констанция. Книга шестая   ::   Бенцони Жюльетта

Интересно, сколько ему сейчас лет? Шестьдесят, семьдесят?

— Какое это имеет значение? — сказала Констанция.

— Да, — мечтательно протянула старая дама, — он великолепный кавалер. Есть такая итальянская поговорка, — неожиданно сказала пожилая дама, — не помню, как она звучит в оригинале, но по-французски это выглядит примерно так: молодая женщина перед кавалером должна сначала показать себя, а женщина постарше — сразу ложиться. Пожилая дама хихикнула, прикрыв лицо веером.

— В нашей старушке Европе, — заметил господин де Ванделль, — в последнее время очень много говорят об этих соблазнительных писателях, которые обязаны своей соблазнительностью качеству языка. Что вы думаете по этому поводу, господин Ретиф?

— Я хотел бы воздержаться от комментариев по поводу языка, поскольку я сам писатель и, в какой-то мере, лицо заинтересованное. А вот что касается Джако-мо Казановы, то, если вас интересует мое мнение, могу высказать его.

Констанция улыбнулась.

— Ну разумеется, господин Ретиф, это очень любопытно. Признаюсь, что я читала некоторые ваши книги и мне нравится тот язык, которым вы пишите. В любом случае, это дело вкуса. Что же вы хотели сказать на счет господина Казановы?

— Я с большим сомнением отношусь к рассказам о его грандиозных любовных приключениях.

— Почему же? — спросила Констанция. — Или вы думаете, что большую их часть выдумал сам господин Казанова?

Ретиф мягко улыбнулся.

— Вполне возможно.