Летим в Лас-Вегас!   ::   Джонс Белинда

– Да, давным-давно! Помнишь: «Энни, я тебе не отец? Обожаю!

На Носатого наши вопли не производят впечатления, пока на сцене не появляются сами «Кокосы» в разноцветных рубахах и атласных штанах в обтяжку. Малыш – в миру Август Дарнелл – выходит вперед: на нем бананово-желтый пиджак, черная рубашка, из кармашка торчит черный носовой платок Улучив момент, Иззи громко восхищается его буйной шевелюрой: по моему же скромному мнению, волосы Креола не идут ни в какое сравнение с мохнатой шерстью, что выглядывает у Митчелла из-за воротника.

Ударник у «Кокосов» вроде бы новый – классный парень! Так колотит по своим цимбалам, что кажется, будто они грохочут сами по себе. Черт возьми, а может, жизнь – не такая уж дрянная штука? Со сцены нас должно быть видно: что, если удастся перехватить его взгляд?

В этот момент Носач жестом собственника закидывает руку на спинку моего стула. Этого еще не хватало! Я отодвигаюсь. Теперь загораются глаза у Усача: он придвигается ближе и прижимается ко мне бедром. Не знаю уж, сколько он выпил, но я явно начала ему нравиться.

Не успевает Малыш и до половины допеть свою знаменитую «Джина, Джина, он просто лыжный инструктор», как я понимаю, что больше не высижу. По горло сыта этой компанией! Я объявляю, что хочу сходить в туалет.

При слове «туалет» Три Потребителя сперва непонимающе пялят глаза а затем разражаются непотребным хохотом.

– А как это называется на американском языке? Нужник? – рычу я, поднимаясь на ноги.