Подлянка   ::   Сан-Антонио

— Некоторое время назад вы подали документы на получение визы, чтобы вернуться на родину?

— Не вернуться, а съездить, — поправляет она. — Я там никогда не была, потому что родилась во Франции, но у меня там родственники, и я бы хотела с ними познакомиться. Поэтому перед последним отпуском я…

— И вам отказали в визе?

— Да.

— После этого отказа вас не вызывали в консульство?

— Нет. А зачем?

Я останавливаюсь в нерешительности. Стоит ли ей все выкладывать?

— Вы читаете газеты? — уклончиво спрашиваю я.

— Разумеется.

— И читали о маленьких инцидентах, случившихся на улице Помп?

Она кивает:

— Да. Вчера из окна выпал стекольщик, а ночью убили двух сторожей.

Вы расследуете это дело, комиссар?

— — В некотором роде, — улыбаюсь я.

— Понимаю. Месье Пино рассказал вам обо мне, и вы подумали, что я смогу вам помочь понять алабанскую национальную психологию?

— Вроде того.

— Увы, я мало чем могу быть вам полезна, — признается Япакса со скромной улыбкой. — Я была воспитана по-французски, матерью француженкой. Папа оставил мне только имя. В консульство я ходила всего дважды: в первый раз подать прошение о визе, второй — получить отказ. Я не знакома ни с одним алабанцем.

— Вы говорите на алабанском?

— Всех моих познаний едва хватит, чтобы заказать бифштекс с жареной картошкой в ресторане Струклы, столицы…

Она накладывает мне горошек. Я опьянен ее присутствием, ее запахом.