JК
Настоящая любовь :: Бэлоу Мэри
Страница: 58 из 406Они кружили, заманивали друг друга, ставили подножки, перекатывались, брали друг друга в железные тиски, размыкали руки,вскакивали с земли, опять кружили и начинали все сначала. Алед был вынужден признать, что ему просто повезло, когда Герейнт неудачно упал и он смог придавить всей тяжестью его плечи к земле и удерживать несколько секунд, пока тот не вырвался.
А потом они лежали рядом на траве, уставившись в небо, и старались отдышаться. Спустя минуту Герейнт рассмеялся.
– Как-нибудь на днях, – сказал он, – повторим, Алед. Спасибо тебе, приятель. Мне давно нужна была такая встряска.
Он говорил по-валлийски. Совсем как прежний Герейнт, подумал Алед.
– Тебе было нужно поражение? – Алед присоединился к смеху друга. – Я мог бы плюнуть тебе в глаза, приятель, и сберечь наши силы и время.
Наступила тишина, и Алед знал, что сейчас последует. А еще он знал, что не в силах этого избежать.
– Что я сделал? – спросил его Герейнт по-прежнему на валлийском. Он восстановил дыхание и больше не смеялся. – Неужели все дело в том, что из Герейнта Пендерина я превратился в графа Уиверна? Только в этом, Алед?
Алед хмыкнул.
– Ты и не должен был надеяться, что люди будут тобой довольны, приятель, – сказал он. – Взгляни на себя, на того, каким ты был минут пятнадцать назад. Твоим дедом тоже не очень-то восхищались. Сам, должно быть, помнишь.
– А как ты догадался, о чем я веду речь? – спокойно спросил Герейнт. – Это не просто недовольство, Алед. Враждебность. Почему? Что я сделал? Если не считать того, что не показывался здесь последние десять лет.
А потом они лежали рядом на траве, уставившись в небо, и старались отдышаться. Спустя минуту Герейнт рассмеялся.
– Как-нибудь на днях, – сказал он, – повторим, Алед. Спасибо тебе, приятель. Мне давно нужна была такая встряска.
Он говорил по-валлийски. Совсем как прежний Герейнт, подумал Алед.
– Тебе было нужно поражение? – Алед присоединился к смеху друга. – Я мог бы плюнуть тебе в глаза, приятель, и сберечь наши силы и время.
Наступила тишина, и Алед знал, что сейчас последует. А еще он знал, что не в силах этого избежать.
– Что я сделал? – спросил его Герейнт по-прежнему на валлийском. Он восстановил дыхание и больше не смеялся. – Неужели все дело в том, что из Герейнта Пендерина я превратился в графа Уиверна? Только в этом, Алед?
Алед хмыкнул.
– Ты и не должен был надеяться, что люди будут тобой довольны, приятель, – сказал он. – Взгляни на себя, на того, каким ты был минут пятнадцать назад. Твоим дедом тоже не очень-то восхищались. Сам, должно быть, помнишь.
– А как ты догадался, о чем я веду речь? – спокойно спросил Герейнт. – Это не просто недовольство, Алед. Враждебность. Почему? Что я сделал? Если не считать того, что не показывался здесь последние десять лет.