Покушения и инсценировки - От Ленина до Ельцина   ::   Зенькович Н А

Я убежден, что если бы этот великий русский писатель, имя которого как молния прошло по Европе, был жив, ребенок Коверда не был бы на скамье подсудимых один. Арцыбашев бы этого не позволил. Ибо, если необходимо было последнее напряжение воли, если необходима была книга, замыкающая цикл размышлений Коверды, то этой книгой сделалась несомненно книга Арцыбашева, так напоминающая "Книги Изгнания" Мицкевича. В этой книге Арцыбашев обращается к швейцарским судьям по поводу дела Конради со словами: "Помните, что вас окружают миллионы теней, тысячи убитых мужчин, насилуемых перед смертью женщин, детей и старцев, как бы распятых на кресте. Все они напрасно молили небо о возмездии, но никто до сих пор не ответил на эту мольбу. Из этого настроения, столь близко напоминающего фрагменты из импровизации Мицкевича, родилась идея, которая во имя народа топчет нравственность".

"Тот, кто поднял меч, пусть гибнет от меча". "Вы, - восклицает Арцыбашев, - избрали террор средством тирании. Ваш террор - преступление. Террор, направленный против вас, - справедливое возмездие". И в конце концов он приходит к той, как будто простой истине, которая сопутствовала всем усилиям польского оружия: "Родина не дается даром". "Мы и только мы имеем право решать судьбу нашей родины". Наконец в той же книге нашел Коверда также и разрешение вопроса о нарушении нейтралитета страны, в которой русский эмигрант совершает убийство: "Нельзя считаться с ним, так как следует кричать на весь мир, что мы не парии, а граждане Европы".