Полночь и магнолии   ::   Пейсли Ребекка

Ох… до свидания, — сказал он и быстро ушел, рассуждая, что он обязательно проследит за этой странной супружеской парой.

Сенека никогда не ел цыплят, зажаренных в соусе, и клецок. Он никогда не ел кукурузных палочек и поросячьих щек, а также не пробовал пирога с зелеными помидорами. Ничего вкуснее в своей жизни Сенека еще не ел!

Пичи, уже поужинавшая, сидела у огня камина с ножом и поленом в руке. Белка расположилась у ее ног. Пичи взглянула на Сенеку: он уминал уже третий кусок пирога.

— Прекрати так есть! — сказала ему Пичи. — Растолстеешь так, что не вылезешь из этой комнаты.

Он не обратил на ее замечание внимания. Расправившись, наконец, с пирогом, Сенека похлопал себя по животу и подошел к огню.

— Что ты делаешь? — спросил он у Пита. Она подала ему свое творение.

— Это для тебя. Я сделала это сегодня, когда ты додметал полы, — сказала Пичи.

У Сенеки рот раскрылся от изумления, когда он увидел, что это было.

— Рогатка! — прошептал он.

Пичи улыбнулась.

— Как видишь. У тебя ведь была когда-то рогатка?

— Да, — ответил Сенека, рассматривая рогатку. — Была, но не настоящая, не такая, как эта.

— Хочешь ее испробовать? — спросила она и дала ему в руки мешочек с камушками.

— Сейчас слишком темно, чтобы по-настоящему прицелиться, но ты можешь пострелять ради удовольствия. Можно пойти к ручью и пострелять там много камней. Там я нашла и эти, — сказала она.

Они пошли к ручью, который протекал в дубовом лесу.