Полночь и магнолии   ::   Пейсли Ребекка

Пичи гладила Сенеку руками по спине, ягодицам, восхищаясь его сильными, упругими мускулами.

— Полагаю, что ты еще ни разу в своей жизни не был раздетым на улице, а, Сенека? — спросила она его. — Тебе неплохо? Ночной ветерок обдувает тебя с головы до ног, а особенно в тех местах, куда в одежде никогда не может задуть, — поддразнивала она его. — Не жизнь, а рай быть раздетым на улице!

Он прижал ее ближе к себе.

— Встретив тебя, Пичи, я уже переделал столько всего, что за всю предыдущую жизнь и думать не мог, — сказал он и поцеловал ее в кончик носа.

Вдруг Пичи почувствовала, как растет и увеличивается его плоть и скользит ей по животу.

— Сенека? — удивленно спросила она.

— Чего бы ты хотела? — лукаво спросил он. Молча и ничего не отвечая, она опрокинула его на спину.

— Я хочу быть сверху. Мы никогда еще так не делали. И я думаю, что мне это должно понравиться, — сообщила Пичи.

Сенека не мог удержаться, чтобы не поддразнить ее.

— Пичи, я очень сожалею, но твое предложение невыполнимо.

— Почему?

Сенека чуть было не рассмеялся, но сохранил строгое выражение лица.

— Потому что он к этому не может приспособиться.

Пичи всплеснула руками.

— Неужели не может? — удивилась она таким образом, что Сенека больше уже не мог удержаться от смеха и расхохотался.

Только тогда Пичи поняла, что он дразнил ее и преуспел в этом. Но она была хитрее его.

— О, Боже! — завопила она. — Сенека! Змея! Он моментально вскочил на ноги.