Полночный вальс   ::   Куин Джулия

— Мой отец часто читал эти стихи моей матери, — продолжала Персефона, зарумянившись от удовольствия. — Эти строки каждый раз переполняли ее счастьем.

— Могу себе представить… — пробормотала Белл.

Джон робко взглянул на нее.

— И видите ли, эти стихи особенно подходили моей матушке, — добавила Персефона. — Ее звали Селия, упокой, Господи, ее душу.

— Очень интересно, — сказала Белл, не сводя глаз с Джона. Тот мудро держал язык за зубами.

— Они называются «Песнь. К Селии» Бена Джонсона, — с улыбкой пояснила Персефона.

— Вот как? — сухо заметила Белл. — Джон, кто такая Селия?

— Мать Персефоны, разумеется.

Белл в душе восхитилась его невозмутимостью.

— Что ж, я рада, что эти строки принадлежат перу Джонсона. Мне было бы ненавистно думать, что вы посвящали стихи какой-то Селии, Джон.

— Почему бы и нет? Селия — чудесное имя.

Белл ответила ему вымученно-приятной улыбкой.

— А по-моему, имя Белл срифмовать гораздо проще.

— Не сомневаюсь в этом, но я предпочитаю преодолевать трудности. Вот скажем, Персефона… с этим именем можно было бы сочинить поэму, достойную моего таланта.

— О, довольно! — рассмеялась Персефона.

— Итак, Персефона… гм… дайте-ка подумать. Можно было бы, конечно, зарифмовать ее с драконом, но выходит как-то неизящно.

Белл не сумела устоять перед мягким юмором Джона.

— А как насчет лимона? — подсказала она.

— Вот это другое дело.