JК
Прокаженная :: Мнишек Гелена
Страница: 636 из 650И вдруг остановился. Увидел стоявшего у могилы мужчину. Остановился, потом решительно пошел вперед.
Незнакомец обернулся и посмотрел на него.
Это был Нарницкий, кузен Стефы.
Они смерили друг друга взглядом. Михоровский был бледен, Нарницкий — взволнован. Он пытливо, с оттенком суровости смотрел на майората. Однако, прочитав на его лице и в его глазах столь безграничную печаль, столь невероятную боль, на миг ощутил даже симпатию к этому магнату, которого только что считал тираном Стефы.
Он поклонился:
— Наверное… пан майорат? Я — Нарницкий, ее кузен и…
Он не смог договорить, ему перехватило горло.
Михоровский быстро, с какой-то нервной дрожью подал ему руку и подошел к могиле.
Нарницкий направился к воротам, но вскоре остановился, а, опершись на стену кладбища, невидимый а ельнике, наблюдал издали за майоратом.
Вальдемар оглянулся и, видя, что остался один, опустился на колени у могилы, погрузил лицо в цветы. Нарницкий, не дыша, смотрел на его горестно сгорбившуюся фигуру, на сквозившие в каждом движении боль и печаль:
— Я его подозревал в самом худшем… считал, что он повинен в ее смерти… а он так любил ее. Так изменился… неужели это тот самый человек?
Нарницкий вспомнил фотографию майората, которую ему когда-то показывала Стефа, и повторил, словно не веря:
— Неужели это тот самый человек?
И смерть Стефы показалась ему еще ужасней.
Забыв обо всем на свете, Вальдемар жаловался Стефе.
Незнакомец обернулся и посмотрел на него.
Это был Нарницкий, кузен Стефы.
Они смерили друг друга взглядом. Михоровский был бледен, Нарницкий — взволнован. Он пытливо, с оттенком суровости смотрел на майората. Однако, прочитав на его лице и в его глазах столь безграничную печаль, столь невероятную боль, на миг ощутил даже симпатию к этому магнату, которого только что считал тираном Стефы.
Он поклонился:
— Наверное… пан майорат? Я — Нарницкий, ее кузен и…
Он не смог договорить, ему перехватило горло.
Михоровский быстро, с какой-то нервной дрожью подал ему руку и подошел к могиле.
Нарницкий направился к воротам, но вскоре остановился, а, опершись на стену кладбища, невидимый а ельнике, наблюдал издали за майоратом.
Вальдемар оглянулся и, видя, что остался один, опустился на колени у могилы, погрузил лицо в цветы. Нарницкий, не дыша, смотрел на его горестно сгорбившуюся фигуру, на сквозившие в каждом движении боль и печаль:
— Я его подозревал в самом худшем… считал, что он повинен в ее смерти… а он так любил ее. Так изменился… неужели это тот самый человек?
Нарницкий вспомнил фотографию майората, которую ему когда-то показывала Стефа, и повторил, словно не веря:
— Неужели это тот самый человек?
И смерть Стефы показалась ему еще ужасней.
Забыв обо всем на свете, Вальдемар жаловался Стефе.