JК
Сердце колдуньи :: Коултер Кэтрин
Страница: 101 из 373 — Здесь шатер. Раскинь его.
Девушка пнула ногой камешек, и не подумав выполнить приказ.
— Впрочем, сомневаюсь, что ты способна на что-то полезное. Ты всего лишь девушка, дочь лорда, которая в жизни занималась тем, что пересчитывала ленточки и любовалась нарядами. Может, когда придет время, ты сумеешь родить и выкормить дитя. Будем надеяться.
Она пнула сверток, но все же стала на колени и принялась развязывать сумки. Хлеб, сыр, три козьих меха с элем. Похоже, Дюма очистил стол в парадном зале Пенуита. Наконец дело дошло до шатра. На вид довольно дорогой, но как же его установить?
Она рассмотрела ткань, узкие щиты и, вздохнув, подняла голову. Бишоп растирал Бесстрашного. Заметив ее раздраженное лицо, он рассмеялся:
— Разотри мою лошадь.
Она поработала на совесть, одновременно что-то приговаривая Бесстрашному, целуя его нос, рассказывая, как ее прекрасная кобыла заставит его плясать под свою дудочку. Гигантский конь послушно ржал в ответ и терся головой о ее плечо.
Когда шатер был разложен на земле, Бишоп поднялся и направился к обрыву, где она стояла, спиной к нему, не придерживая развевавшуюся по ветру юбку. Ей показалось, что он слышит какие-то слова.
Возможно, она читает заклинания.
— Огонь нам не нужен. Уже поздно, — сказал он. — День выдался тяжелым, и я устал. Иди сюда.
Она медленно обернулась. Он мог бы поклясться, что вокруг ее головы сияет круг света. Сердце почему-то дрогнуло.
Девушка пнула ногой камешек, и не подумав выполнить приказ.
— Впрочем, сомневаюсь, что ты способна на что-то полезное. Ты всего лишь девушка, дочь лорда, которая в жизни занималась тем, что пересчитывала ленточки и любовалась нарядами. Может, когда придет время, ты сумеешь родить и выкормить дитя. Будем надеяться.
Она пнула сверток, но все же стала на колени и принялась развязывать сумки. Хлеб, сыр, три козьих меха с элем. Похоже, Дюма очистил стол в парадном зале Пенуита. Наконец дело дошло до шатра. На вид довольно дорогой, но как же его установить?
Она рассмотрела ткань, узкие щиты и, вздохнув, подняла голову. Бишоп растирал Бесстрашного. Заметив ее раздраженное лицо, он рассмеялся:
— Разотри мою лошадь.
Она поработала на совесть, одновременно что-то приговаривая Бесстрашному, целуя его нос, рассказывая, как ее прекрасная кобыла заставит его плясать под свою дудочку. Гигантский конь послушно ржал в ответ и терся головой о ее плечо.
Когда шатер был разложен на земле, Бишоп поднялся и направился к обрыву, где она стояла, спиной к нему, не придерживая развевавшуюся по ветру юбку. Ей показалось, что он слышит какие-то слова.
Возможно, она читает заклинания.
— Огонь нам не нужен. Уже поздно, — сказал он. — День выдался тяжелым, и я устал. Иди сюда.
Она медленно обернулась. Он мог бы поклясться, что вокруг ее головы сияет круг света. Сердце почему-то дрогнуло.